Антон Архипов родился и вырос в Москве. Он происходит из семьи художников, известных в России и бывшем Советском Союзе. Его отец, Михаил Архипов, был известным диссидентским художником, создававшим модернистские работы в эпоху, когда официально допускался только «социалистический реализм». Мать, Татьяна Второва, – импрессионистка, представительница знаменитой династии русских художников, скульпторов и архитекторов. Антон рос в Москве, окруженный искусством с самого раннего детства. «С трех лет я проводил время в мастерской отца, рисуя», – вспоминает он. «Одно из моих первых воспоминаний – как моя маленькая рука повторяет движения и мазки кисти более опытной и умелой руки». Отец научил его видеть цвет, рисовать фигуры и создавать свою собственную художественную концепцию.

Образование получил в Московской художественной школе имени Сурикова. Его творческое развитие испытало влияние импрессионистов, особенно Ван Гога и Сезанна, а также Пикассо и русских авангардистов 1920–1930-х годов.
На ранних этапах карьеры Антон мог выставлять свои работы только на государственных выставках. Чтобы подпитывать свою художественную душу, он занимался реставрацией церковных икон, фресок и росписей, наполненных русской символикой. В 1987 году он начал участвовать в неофициальных «подпольных» выставках, присоединившись к группе молодых художников «Ковчег», которые экспериментировали с искусством в период гласности и перестройки, когда советская система теряла свою жесткость. Участие в этом движении принесло Антону признание в Западной Европе. Его работы были высоко оценены в Италии, Франции, Великобритании и Испании. После успешной персональной выставки в Барселоне в 1990 году Антон переехал в Америку, где продолжил свое стремление запечатлеть человеческий дух на холсте, в бронзовых скульптурах и других формах искусства. Сегодня его работы выставляются во многих галереях США и находятся в частных коллекциях по всему мир
«Я не считаю свои персонажи реальными людьми, а скорее Душой, Духом», – говорит Архипов. Он создал свою собственную символику на холсте. «Жизнь продолжается, а определенные вещи, определенные ценности остаются неизменными».

После наброска нескольких линий на клочке бумаги художник уже может представить большую часть будущей картины в своем воображении. «Плохо, если видишь слишком много, – говорит он. – И плохо, если не видишь достаточно. В какой-то момент картина начинает говорить со мной, и я слушаю. А потом отвечаю ей».
«Но если я начинаю слушать слишком рано, композиция страдает. Я работаю над своими картинами, пока не почувствую, что не могу улучшить их больше.»

Архипов часто расписывает свой день по часам, а иногда и по полчаса. «Живопись – это как шахматы: нужно планировать на 10 ходов вперед», – объясняет он. Он может несколько часов писать в одной студии, затем перейти в другую, чтобы заняться изготовлением рам. Потом он заезжает проверить отпечатки с его оригинальных картин или в литейную мастерскую, где отливают его скульптуры. Каждый день разный, но все начинается одинаково: «Первая мысль в моей голове – кофе», – смеется он. «И мне нужно 30 минут, чтобы окончательно проснуться».
Но после этого его не остановить. Он – вихрь деятельности.

«Люди думают, что живопись – это сплошное вдохновение и наслаждение: включил музыку, начал писать – и вот ты уже в потоке. Но это работа», – говорит он. «Я бы сказал, что 90% работы художника – это труд и мастерство. А 10% – вдохновение».

«Я не принадлежу ни к одному времени или направлению...Я стремлюсь иметь руки мастера и глаза и душу ребенка».